Каждый год тысячи студентов из не самых благополучных уголков планеты устремляются на летние заработки в страну ковбоев и гангстеров. Как не печально, но пока Россия входит в список этих стран. А по словам некоторых экспертов, российские иммигранты в Америке по своей численности уступают только мексиканской диаспоре.

В этом году, несмотря на все заверения американского президента о том, что сейчас, в период экономических неурядиц, правительство должно создавать дополнительные социальные гарантии для своих граждан, приток эмигрантов в страну ничуть не сократился и сокращаться, по всей видимости, не собирается.  И с точки зрения экономики это понятно. Зачем переплачивать своим, когда эмигранту можно платить в 2 раза меньше и быть при этом уверенным, что все заработанные им деньги, так или иначе, станут частью круговорота американской экономики. Особенно это касается студентов,  большинство из которых, как показывает практика, зарабатывают деньги и здесь же эти деньги оставляют. В этом году американское посольство отказало в получение рабочей визы сущим единицам, в то время как в прошлые годы количество отказов было на порядок выше. Одну из таких виз получил корреспондент «Русского репортера», который попытался осознать суть американской мечты изнутри. В маршруте нашего корреспондента  в отличие от знаменитых авторов «Одноэтажной Америки» не было ни Сан-Франциско, ни Калифорнии  и даже Голливуда.  Зато был Атлантик-Сити и 60 часов каторжной работы в неделю.

Когда встал вопрос  — куда собственно ехать, стал перебирать в памяти всех своих знакомых, которые когда либо уезжали в штаты. Все-таки хотелось ехать не абы куда, не тратить время и нервы на поиск работы и человека, который бы помог освоиться и разобраться в местных достопримечательностях. Такой человек вскоре нашелся. Рустам Закиров вот уже как два года живет в штате Нью-Джерси в городе Атлантик-Сити. Все это время он работает в одной из крупнейших ресторанных сетей, и доработался до того, что стал менеджером одного из них.

Как все начиналось

Было бы неправильно начинать с самой Америки. Для начала нужно было в нее попасть. Как и все студенты, отправляющиеся за бугор, я обратился в одно из международных туристических агентств своего города. Не самое дешевое, но, по словам бывалых путешественников, одно из самых безотказных. Что это значит, мне только предстояло выяснить. По тому, как меня встретили в агентстве, сразу промелькнула мысль о том, что от клиентов здесь нет отбоя. – Молодой человек, вам чего? – услышал я, вместо более уместного «добрый день». Своей интонацией девушка будто говорила: «Ну, сколько же вас там еще, замаялась, сил никаких нет».  Интерьер же, напротив, указывал на то, что компания доживает свои последние деньки: четыре школьные парты вместо рабочих столов,  фотографии счастливых студентов на стене,  которые закрывают собой выцветшие места на желтых обоях,  две девушки, раскладывающие пасьянс, и восточный акцент за окном, который доносится из напротив расположившейся шашлычки.

— Пока у нас недобор. Клиентов почти вдвое меньше, чем в прошлом сезоне, — протараторила одна из девушек — Оксана. Студенты сомневаются, что смогут хоть что-то заработать в этом году из-за кризиса. А тут еще всякие заявления политиков об ужесточении визового режима. Вот и сидим без дела. Услышав это, жгучая брюнетка – менеджер Наталья,  попытавшаяся скрыть свое возмущение, вызванное неожиданными откровениями коллеги, наконец-то пригласила меня присесть.

— Слишком рано говорить о каких-то недоборах. На дворе еще ноябрь, а последний срок подачи документов на визу только в апреле. Вот тогда уже можно будет подводить итоги. А пока — все в рабочем порядке, — отчеканила скороговоркой девушка.

Чтобы как-то разрядить обстановку, я попросил объяснить условия договора. – Стоимость поезд… , -начала было Оксана, но Наталья взяла бразды в свои руки, и кивнула Оксане, чтобы та принесла ей какие-то бумаги. Оксана, нахмурившись, что-то пробурчала про себя, но послушно направилась к двери.  — Итак, — начала Наталья, убедившись, что коллега окончательно удалилась, — стоимость программы около полутора тысяч долларов. Сюда входят консульские сборы, оформление рабочей визы, билет на самолет в оба конца, поиск и обеспечение работой до конца лета. Работу можно найти и самому, но представить в агентство документ, подписанный работодателем. — Вроде бы все как надо, — подумалось мне. — Согласен, — говорю. — Где подписать? – спрашиваю. Вернувшаяся с макулатурой Оксана сразу засветилась, обрадовавшись, как видно, появлению долгожданного клиента. Наталья же с тем же серьезным и безучастным выражением лица сообщила, что для начала нужно пройти тест по английскому языку и набрать при этом нужное количество баллов. Стоимость теста полторы тысячи рублей. Без ложной скромности скажу, что за язык я как-то не особо переживал. Одиннадцать лет в специализированной английской школе и два  в университете, как-никак. ; Но каким-то непостижимым для меня образом я не набрал двух баллов до нужного результата. Тест, если уж cовсем честно,  был на порядок сложнее вступительного университетского, который, к слову сказать, я сдал на отлично. Но Наталья быстро успокоила меня, намекнув, что и с этими баллами — «прокатит». Мы улыбчиво переглянулись, по чему стало понятно, что можно было и не писать тест, а просто, не мудрствуя лукаво, положить 150 долларов в кассу.

В посольстве

После всех пройденных тестов, визирования всех договоров, настала очередь ехать в американское посольство в Москву за получением или отказом в получении, кому как повезет, долгожданной визы. Добираться пришлось самостоятельно на деньги, которые  в программе никак не учитываются. Из Ульяновска, моего родного города, до Москвы билет на поезд в самый дешевый вагон встал мне в две тысячи рублей. В моем же случае  пришлось потратить еще 2 тысячи за ночь, проведенную в отеле, так как, по наставлению агентства, в шесть утра я уже должен был любоваться памятником Шаляпину, располагающегося напротив посольства, где была намечена встреча нашей группы. Но так получилось, что билетов на столь раннее время не было и пришлось навестить «Белокаменную» на день раньше.  В общей сложности «непредвиденные расходы» составили около 300 долларов. Пока по сумеречной дороге к посольству я калькулировал, сколько же всего  уйдет денег на то, чтобы наконец-то статься гастарбайтером, я осознал, что финансовый вопрос отнюдь не самый главный барьер на моем пути к американской мечте. Кому доводилось стоять в кассу за билетом на футбольный матч калибра «Спартак» — ЦСКА, будет  немного легче представить следующую картину. От памятника Шаляпину и вниз по Новинскому бульвару в четыре ряда стояла многотысячная армия студентов со всей необъятной российской державы. Ей богу, такое скопище народа доводилось видеть только на стадионе. По словам «второгодников», в прошлом году путешественников было еще больше. Интересы нашей группы представляла та самая жгучая брюнетка Наталья. Когда она устроила перекличку всех собравшихся, я вдруг уловил знакомую фамилию — Закирова. И почему-то мне пришло в голову предположить, что девушка может быть родственницей моего знакомого и будущего работодателя Рустама. Так оно и оказалось. В этом огромном муравейнике я по какой-то немыслимой случайности встретил жену Рустама – Регину! Она защитила диплом и теперь уже навсегда уезжала жить в Америку.

 – Поженились мы два года назад, в наш первый год в штатах. Рустам, чтобы остаться, а ему предложили стать менеджером, решил бросить учебу, а я вот все-таки решила доучиться. Кто знает, как там дальше в жизни cложится.

Регина нервно теребит в руках телефон, не может скрыть своего волнения.

– Даже не знаю, что буду делать, если откажут в визе. Даже думать об этом не хочу. Я ведь второй раз уже еду, а первый год вообще нелегально жила. Должна была вернуться осенью, но забила, взяла академ и проработала еще один год. Да и сейчас ведь нелегально еду. Справку в деканате подделала, что еще на 4 курсе учусь, а на самом деле – уже диплом на руках. Рустам сейчас не спит, хоть у них там уже заполночь. Ждет звонка. Господи, хоть бы все получилось…

Раздается звонок, Регина берет  трубку: «Еще в очереди стоим, еще долго будем стоять. Ложись спать, как станет известно, я тебе сама позвоню». Но совершенно очевидно, что спать никто не собирается. Очередь потихоньку продвигается. Студенты лихорадочно повторяют заученные слова, которые могут попасться в собеседовании.

– Самое обидное, что отказать могут без всяких видимых причин и не утруждать себя какими-либо объяснениями, — никак не может успокоиться Регина.  Моей подружке в прошлом году так отказали. Она в совершенстве владела языком, ехала в первый раз, но ей сказали — нет, так и не объяснив причин.

В разговор вмешивается Наталья. Повторяет правила нахождения в посольстве: «Никаких металлических предметов. У кого ремни — снимаем». У дверей в посольство наблюдаем преинтереснейший натюрморт. Мелочи на рублей пятьсот, с десяток ремней и часов, цепочки, несколько мобильных телефонов. За свою мечту люди готовы пожертвовать всем, что у них есть. Регина оглядывается по сторонам: «Телефон придется где-нибудь в кустах припрятать. Если бы не взяла с собой, Рустам совсем бы извелся».

До заветной цели остается метров сто. И тут началось что-то невообразимое. Cамый настоящий буран обрушился на российскую столицу – снег с дождем вперемешку. И ужасный ветер. На улице было начало мая и, естественно, никто не был готов к такому погодному повороту. Минут за десять я промок насквозь. А тут еще оказалось, что  одна из девушек нашей группы забыла паспорт. Благо оставила она его в двух остановках от посольства. Как оказалось позже,  благо для нее, но не для нас. Когда наступила наша очередь, девушка еще не вернулась, и  работники посольства отбросили нашу группу в конец очереди. Сколько было мата.  На месте той девушки, от греха подальше, я бы лучше не возвращался. От получасового стояния под проливной кашеобразной жидкостью я озяб так, что у меня начались непроизвольные конвульсии. О собеседовании больше не вспоминалось, как и многим рядом стоящим. Заветной целью стало проникнуть в здание посольства  и хорошенько отогреться,  а там хоть трава не расти. Наконец, подошла наша очередь. В эти минуты мне действительно, без малейшей доли лукавства не было никакого дела до того, дадут мне визу или нет. Только лишь когда подошла моя очередь, немного пришел в себя. Большой черный мужчина-посол в больших очках с  тонкими душками  и с белоснежными, как снег, зубами, радостно поприветствовал меня, задал пару вопросов из школьной программы и выдал визу, пожелав удачи. Радости же было совсем немного.  Зато у других, получивших заветную печать, ее было — хоть отбавляй. Увидев эти счастливые лица можно было предположить, что кто-то из них выиграл кругленькую сумму в рулетку. Кто-то плакал, кто-то звонил домой, чтобы поскорее сообщить родным радостную для них новость, но отнюдь не радостную, как это часто бывает, для самих родных. Кто-то уже во всю праздновал успех в рядом находящемся кафе. Кто-то пытался разыскать свои вещи среди общей кучи малы, кто-то специально оставлял что-то в знак благодарности, были и такие, кто эти же самые вещи воровал. И что самое примечательное, не было видно ни одного разочарованного выражения лица. Складывалось такое впечатление, что в этот день, как будто по щучьему велению, штампики поставили всем, кто этого хотел, да и тем, кто не хотел – поставили тоже. Так, для кучи. Но от всего этого становилось как-то грустно и обидно. Люди уезжали в другую страну с каким-то просто запредельным восторгом, будто в их родной стране назревала самая масштабная в истории человечества катастрофа. Они напоминали грызунов, которые, почуяв неладное, покидают место своего обитания, не задумываясь о том, как помочь избежать этой катастрофы, полагаясь лишь на свой выживанческий инстинкт. Правда, был человек, за которого я искренне порадовался. У которого на кону стояло семейное счастье. В три часа дня по московскому временен и в два час ночи  по нью-йоркскому в Атлантик Сити на улице Батон Руш раздался телефонный звонок, который возвещал о том, что жена возвращается к своему мужу и больше не покинет его никогда. Когда я увидел выражение лица Регины, мне сразу стало немного теплее. Напоследок я спросил у нее, а почему не в России, почему обязательно нужно лететь за тридевять земель.

– Там у меня будет все, если я захочу. Нужно только работать. Все будет завесить только от меня. Здесь у меня нет ничего, а от одного моего желания работать вряд ли что-то изменится. И вновь стало немного тоскливо и обидно, как становится тогда, когда на свалку выбрасывают старую вещь, с которой ты рос бок об бок с самого детства, но которая больше не соответствует, а, может быть,  и никогда не соответствовала твоим ожиданиям.

Первое свидание

По совету все тех же бывалых путешественников было принято решение выбрать британские авиалинии. Несмотря на то, что полет длился одиннадцать с лишним часов, шесть из которых — над океаном, с  одной пересадкой в Лондоне, пассажиры пребывали весьма в комфортном состоянии. Разве что только один паренек постоянно дежурил у туалета, но полет уж точно был тут не причем.  Все было по высшему разряду. Единственное — когда мы «вышли» в открытый океан — вообще я не отношусь к числу аэрофобов — стало немножко жутковато. Безграничная стихия, повидавшая в жизни если не все, то многое, играючи поглотившая в себя миллионы самонадеянных судеб, будто величаво шептала, что здесь кончаются человеческие законы. Но и здесь земной разум нашел выход из положения. У каждого пассажира был свой собственный бортовой компьютер. Так что некоторые,  занавесив окно,  смотрели фильмы, кто-то слушал музыку, а кто-то просто прибегнул к услугам старого и доброго Морфея.  Здесь же, прямо над Атлантикой, можно было еще раз стать свидетелем безнадежной любви человека к такому явлению, как халява. Трехразовое питание, входившее в стоимость билета, превратилось в нечто невообразимое, сопоставимое разве что со знаменитым полотном Веласкеса «Триумф Вакха». По всему борту с огромными тележками без остановки носились несчастные стюардессы, то и дело принимая все новые, новые и новые заказы привередливых пассажиров. Жевательное безумие прекратилось лишь после того, как спустя час вежливый персонал смущенно объявил о том, что продуктовые запасы иссякли…

День плавно перешел в сумерки. За окном уже с трудом можно было что-то различить. Только несколько звезд то и дело прятались за серыми облаками, освещая путь нашему  громадному лайнеру. И вдруг все перевернулось с ног на голову. Каким-то непостижимым образом звезды оказались под самолетом. Сотни, тысячи, миллионы ярких огоньков в одно мгновение превратили ночную безмятежность в невиданный карнавал света.  От него невозможно было скрыться, он был повсюду. Казалось, что даже зашторив окно, свет  все равно будет просачиваться в салон самолета. На несколько минут я вернулся в детство, в очень знакомую атмосферу праздника, где все было также ярко и беззаботно.  «Пожалуйста, пристегните ваши ремни, самолет начинает снижение на посадку», — объявил бортпроводник с чисто британским акцентом. Мы прилетели в Нью-Йорк. В аэропорт Джонна Кеннеди.

По дороге в Атлантик-Сити

Добраться из Нью-Йорка в Атлантик-Сити ; помог друг Рустама – Руслан, который уехал из России шесть лет назад и сейчас живет в Северной Каролине. Последние два года, как только приехал Рустам, его друг проводит свой отпуск в Атлантик-Сити. И так получилось, что его отпуск совпал с моим прибытием. «За час долетим, если с трафиком повезет», — с азартом говорит Руслан, сидя в новехонькой «Хонде» «Сивик».  В Америке новые машины кому попало на прокат не дают. Руслан – никто попало. Он уже 3 года работает менеджером по продажам автомобилей крупного автосалона «Ford». И скидку сделают и бензин бесплатно зальют. Как и все студенты, Руслан поехал в Америку только на лето.

– Когда только приехал – чем только не занимался. Машины мыл, полы научился класть, электриком подрабатывал. Со временем улучшил свой английский и устроился в автосалон.

Руслан не из тех, кто приехал в Америку за деньгами. Он вполне из благополучной семьи и с тем же успехом мог бы жить в России.

– Не думал, что останусь – затянуло. Просто в какой-то момент понял, что в этой стране мне как-то комфортно. Здесь я впервые почувствовал свою самостоятельность.

 Руслан также не из тех, кто копит деньги на свой бизнес. Он просто живет в свое удовольствие.

– Друзья и родные постоянно ставят в укор: ничего не нажил, не скопил, только время сгубил. Отец иногда звонит и негодует: бросил университет, столько времени потерял. Я же ему говорю: отец, я уже сколькому научился, что дай бог каждому человеку за всю жизнь через это пройти. Можно сказать, что мое пребывание здесь – это самый лучший университет жизни. К тому же  — это мои лучшие годы, и почему я должен откладывать непонятно на что, ограничивая себя практически во всем, жить по десять человек в комнате и питаться чем попало. Мы же не вечные, все ведь когда-нибудь скажется. Как только начал работать в салоне – купил себе большой дом с бассейном, обустроил его. Машину спортивную завел. Разве я плохо живу? Зачем мне на что-то откладывать – не понимаю. Я не говорю, что копить это плохо, просто это не мой путь.

— А в России так бы не получилось?

— Все ведь от человека зависит. Заработать можно везде. Просто здесь это сделать легче. И быстрее. Вот назови мне хоть одного твоего знакомого, который бы в свои двадцать пять имел свой дом, машину, достойную работу. Причем всего этого он должен добиться абсолютно без наличия социального ресурса и родительского капитала. Да, в России у меня много знакомых, у которых есть все вышеперечисленное. Но это все не их, а мамы с папой. Но пойми, это не главное, почему я здесь. Просто здесь как-то зла меньше, что ли.  И пусть говорят про напускные американские улыбки, за которыми нет ничего кроме белых зубов, про  тупость людей, в компании с которыми не выдерживаешь и пяти минут. Правда — это все есть. Но здесь человек для человека. Скажем, так погано у тебя на душе, что вот-вот пальнешь в кого-нибудь. Но здесь ты никогда не передашь свое настроение кому-нибудь другому. Тот другой даже не догадается, что у тебя что-то не так. Люди не привыкли жаловаться на жизнь, как у нас. Хотя, поверь, им есть на что жаловаться. Они привыкли решать свои проблемы самостоятельно, не рассчитывая на волшебный порошок. И это мне в них нравится.

— А как же простое человеческое общение, когда вокруг такая недалекость? Нельзя же всегда полагаться только на себя.

— На самом деле у меня полно друзей. В том числе и среди американцев. Большое заблуждение, что все американцы тупые. На работе с теми же американскими коллегами мы вместе стебемся над завихреньями какого-нибудь придурковатого клиента. Американцы, как никто другой, умеют смеяться над пороками своей страны. Более того, вы не найдете ни одной страны, в которой так развита самокритика. Она здесь во всем. Начиная с мультфильмов.

— Домой хоть немножко тянет?

— Если честно, то — нет. Родителей бы вот только повидать и все. От добра добра не ищут, ведь так? У меня здесь есть все. Повторяю, мне здесь весьма комфортно.

— А как же амбиции? – Неужели нет желания добиться чего-нибудь более серьезного. Как-то еще и интеллектуально развиваться?

— Живя здесь уже почти шесть лет, я по-другому стал смотреть абсолютно на все вещи. В том числе и на амбиции. Вот скажи, по-твоему, ; для чего они нужны?

— Для того, чтобы удовлетворить свои интеллектуальные потребности, вспоминая до слез заученную в свое время пирамиду Маслоу, — говорю я.

— Так-то оно так, но конечная цель в другом. Ты не можешь игнорировать тот факт, что мы живем во время тотального капитализма. Мы хотим чего-то добиваться — становится министрами, программистами, банкирами, не только потому, что это удовлетворяет нашу потребность в самореализации, но в большинстве своем и потому, что это приносит финансовое удовлетворение. Здесь же все иначе. У тебя уже есть необходимый капитал, позволяющий тебе особо не заботиться о своем жизненном предназначении. Зачем тебе стремиться к чему-то большему, когда у тебя и так все есть. Ты скажешь – так тупые же. А они – ну и что? Им от этого ни тепло, ни холодно. Если обратишь внимание, то обнаружишь, что по престижности работы американцы занимают здесь далеко не лидирующие позиции. Русские, индусы, евреи — кто угодно, но только не американцы. И они не видят в этом никакого упрека в свой адрес. Они все прекрасно понимают. Напротив  — они считают себя народом, который не работает сам, но для которого в поте лица работают другие. Что же касается лично меня… Я уже в совершенстве овладел английским языком, даже книжки, и тена английском только читаю. Сейчас вот японской культурой начал интересоваться. Язык потихоньку учу. На следующий год собираюсь провести отпуск в Японии.

Мы летим по идеально гладкой дороге. На спидометре 60 миль в час. Больше – нельзя. Превышение – неминуемый штраф с предварительным слушанием в суде. На каждом столбе камеры с встроенным детектором, определяющим скорость. Патрульных машин – единицы. Но даже когда они есть,  попытаться «запетлять их по дворам» – смеху подобно. Каждая полицейская машина оснащена гоночным двигателем. А если и этого кому-то покажется мало, на этот случай всегда есть вертолет. Месяц назад Руслану пришло письмо из суда, в котором ему предъявили обвинение в «агрессивной езде».  — Вообще я не лихач, случайно как-то получилось. Меня оправдали, но от этого не легче.  Наивно было бы предполагать, что здесь нет коррупции. Только она здесь своя, специфическая.  Да, здесь однозначно не встретишь гаишников, берущих взятки, но зато есть суд, за организацию которого ты должен отвалить 150 долларов независимо от результата процесса. Даже если ты на все сто прав. По мне – так гаишнику лучше бы дал.

— Получается, что и здесь не все так уж идеально?

— Все относительно. Безусловно, для нас некоторые вещи выглядят дико. Взять ту же социалку. Кажется, ее здесь просто нет. Не дай бог в этой стране заболеть, дешевле просто умереть. За один только прием к врачу с тебя снимут долларов 50. А уж если у тебя, что серьезное нашли – пиши пропало. У меня знакомый в прошлом году расшибся на мотоцикле. Так один снимок головы обошелся ему в три тысячи долларов. Это у него еще страховка была. А без страховки совсем бы без штанов остался. Но для американцев это нормально, рядовая ситуация, так сказать. У них есть на это деньги. Бесплатной, и соответственно, бедной медицине они предпочитают иметь самую совершенную, способную спасти порой, казалось бы, совсем безнадежные жизни.  И врачи здесь, будь уверен, одни из самых благополучных людей. Про образование можно сказать то же самое. У нас образование общее – нас учат всему понемножку. Учишься ты, к примеру, на филолога, так тебе для общего развития математику еще какую-нибудь годика на два забабахают. Ну, не получилось из тебя филолога, так твои знания помогут найти себя в чем-то другом. Здесь же если ты выбрал бухгалтерию – то и учить тебя будут только финансовым вопросам, и совсем неважно, что ты не знаешь, кто победил во Второй Мировой. Но зато Америка имеет высококлассных специалистов, которые разбираются в своей области от и до. И в целом для страны это безусловный плюс.

На горизонте тем временем появляются сверкающие разноцветными огнями небоскребы. Это не офисы и не жилые дома, а многочисленные отели-казино, возвещающие о том, что вы прибыли во второй после Лас-Вегаса город греха и порока Атлантик-Сити.

Мы нашли Рустама на работе как раз в одном из таких казино. Дома встретить Рустама крайне проблематично. Человек работает по 60−70 часов в неделю всего с одним выходным. Менеджер поприветствовал нас, бесплатно накормил, после чего мы все вместе отправились к нему домой. Рустам живет в дуплексе в ста метрах от океана. Вместе с двумя квартирантами снимает весь второй этаж за тысячу долларов в неделю.  По здешним меркам – это весьма приемлемо. В доме две спальных, огромный зал, ванная и просторная кухня. Все предельно просто, но есть все необходимое для комфортного проживания. Вообще комфорт в Америке на первом месте. Везде и во всем. Никакой показухи –  прежде всего тебе должно быть удобно. — Пока не определишься с жильем –оставайся у меня. Все равно Регина прилетит только через две недели, — объявил Рустам. Правда, с работой пока напряженка. Не бизи – людей совсем нет.

В Америке успешность ресторанного бизнеса определяется всего двумя словами – «слоу», что означает отсутствие клиентов и «бизи» — напротив, их многочисленное присутствие.

— Смогу взять только где-то через  недели две, сейчас босс просто не позволит. Попробуй пока поискать работу сам. Глядишь, может, даже что лучше найдешь. В прошлом году все иначе было. Народу — невпроворот, а сейчас… — А сейчас, подхватывает Руслан, — люди стали бережнее управляться со своими кредитками. Кризис в самом разгаре. Если в прошлом году я  продавал за месяц в среднем  по пять — шесть машин, то сегодня будет большой удачей, если продам хотя бы три.